Король: Ну, хорошо, я расскажу. Я тогда ещё не был королём. Я был рыцарем, а она – моей дамой. Но она была столь прекрасна, что я считал себя недостойным жениться на ней. Я думал, что имел бы право, если б я стал королём, только тогда. Но где взять войско, чтоб захватить престол? И я решил основать новое государство. Я странствовал по свету и нашёл эти горы. Тут совсем никто не жил. Я вернулся за ней, мы взяли с собой много друзей и слуг и стали жить здесь. Я стал королём, а она – моей королевой. Но я был весь в делах – вполне естественно для короля, не так ли? А ей было скучно. Здесь слишком дико и бесплодно, а она была утончённой дамой. К тому же она слишком много читала.
Певец : Она изменила Вам?
Король: Как ты смел подумать такое! Она была достойной супругой, но она всё время лезла в мои дела и советовала глупости, и эти глупости нравились моим министрам. И потом мне донесли, что её хотят возвести на престол, а меня убить.
Певец: А она? Неужели и она хотела этого?
Король: Я допрашивал её, но она клялась, что это неправда. Я ей не поверил. В тот день мой меч впервые обагрился кровью с тех пор, как я стал королём. Теперь ты видишь – я жил в постоянной опасности. Но я боялся не за себя, а лишь за судьбу моего государства.
Певец: Но почему её даже не похоронили, почему её тело лежит в горах?
Король: Это неведомо мне. Она должна была покоиться в королевском склепе. Я выстроил его специально для неё. Может, этот безумец, Скоморох, украл её тело?
Певец: А если она была невиновна?
Король: Как ты можешь сомневаться в справедливости моего суда? Она была виновна, была, была! И вообще, какая разница? Это было давно, всё прошло, ничего не изменишь.
Певец: Лучше б вы остались рыцарем, государь… простите, я опять забыл промолчать.
Король: Ты постоянно грубишь мне. Ты невыносим. Ты даже не дворянин, а позволяешь себе такие вольности! Ты – мужлан, ты ничего не смыслишь в хорошем тоне.
Певец: Послушайте, о Король! простите, но Вы всё время обвиняете меня в том, в чём я вовсе неповинен. Я уже устал от этого. Король, Если я Вам мешаю, я уйду. Зачем же Вы держите меня, раз я Вам неприятен?
Король: Ладно, хватит. Так ты решил уйти… слушай, к чему такая срочность? Ладно, хорошо, я не буду спорить… знаешь, как странно, ты гостишь у меня… сколько ты гостишь у меня? Неважно. Ты гостишь у меня, и ни разу не спел мне ничего. Спой что-нибудь.
Певец: Хорошо, Я спою Вам свою любимую песню.
Певец поёт, аккомпанируя себе на арфе:
Под крики лебединых стай,
Под детский лепет журавлей,
По небу с солнцем и луной
И по суровости камней,
По тонким венам резанув,
Чтоб подарить хоть часть души,
И алою струёй залить
Людей жиреющий покой,
По лезвию, и не свернуть,
По краешку меж тьмой и тьмой,
По огоньку святой свечи,
Любовью разрезая грудь,
Златою вязью светлых рун
Расписывая небеса,
И жизнь других, и жизнь свою,
И до конца, и до конца…
Певец закончил петь, он взволнован и внимательно смотрит на Короля, желая понять его реакцию.
Король: Ты невыносим. Ты бесишь меня! Тоже нашёлся великий судия, справедливый и беспощадный!
Певец: Что Вы, о чём Вы?
Король: «Разрезая грудь» или как там ты пел?.. Я знаю, ты намекаешь на то, как я ударил её мечом в грудь… ни минуты не проходит, чтоб ты не напомнил мне об этом.
Певец: Но, Государь, эта песня вовсе не о Вас, она называется «Певец».
Король: Не лги мне! Я-то знаю, чего ты добиваешься. Ты слишком много возомнил о себе, мужлан! Кто дал тебе право упрекать меня в том, что я нашёл нужным сделать? Нет у тебя такого права, ни у кого нет такого права! Почему твоя глупая арфа так бренчит? Ты колдун? Почему твоя песня такая непонятная, почему я от неё…
Голос короля вздрагивает, он отворачивается и вытирает глаза. Неожиданно он приходит в ярость и выхватывает меч.
Певец: Что Вы… не надо! Что Вы делаете?!
Король замахивается мечом над арфой Певца.
Король: Это ужасная вещь, бесполезная вещь… колдовская штука.
Певец бросается к арфе, хватает её, но не успевает отскочить, и плоскость лезвия меча Короля ударяет его по голове. Певец падает на пол. Лицо его бледно, он не двигается.
Король: Господи! Что же я… эй, Певец, ты опять хочешь, чтоб я мучился? Вставай, я всё равно не верю. Ну же, вставай…
Наклоняется над ним, трясёт за плечо.
Король: Вставай, Певец, вставай… ну хорошо, вот я мучаюсь, ты доволен? Вставай, прошу тебя. Вставай, умоляю тебя, встань же.
Король встаёт на ноги. Озирается, будто не узнавая дворца.
Король: Певец. Певца убили.
Медленно уходит. Слышны быстрые шаги и голос Девушки где-то во дворце.
Голос Девушки: Эй Вы, комедианты, где Вы все? Король, куда ты делся, чёрт возьми?
В дверях зала появляется Красавица. Это та самая девушка, чья статуя стоит в этом зале. Но она не в дурацких тряпках с блёстками, не в пышной мантии, а в чёрном бархатном платье.
Красавица: Эй, кто-нибудь!
Подходит к Певцу.
Красавица: А, это ты. Я тебя помню. Чего комедию ломаешь? Вставай давай. Ты что ж, решил с нами остаться? Чего молчишь-то?
Наклоняется к нему.
Красавица: Боже мой! Да он мёртв! Эй, кто-нибудь! Человека убили!
Убегает. Вскоре она возвращается со стаканом воды. Плещет в лицо Певцу.
Красавица: Ну, давай же. Вроде, дышит ещё… а вот и глаза открыл. Ишь ты, какие глазища-то у тебя большие. Ну, как ты?
Певец: Я что? Я где? Это что ж, ты?
Красавица: Ну, я. А чего?
Певец: Голова болит…
Красавица: Я сейчас.
Уходит и возвращается с мокрым полотенцем. Помогает Певцу подняться, усаживает его в кресло и обматывает ему голову.
Красавица: Это кто ж так тебя?
Певец: Не важно. Я сам, наверное, виноват – довёл человека.
Красавица: Вот уроды! Доигрались! Чуть человека не убили!
Певец: Простите… можно я задам Вам нескромный вопрос?
Красавица: Ну, валяй!
Певец: Кто всё-таки Вас убил?
Красавица: Да никто меня не убивал! Хотя, я сама себя как будто заживо похоронила. А ты-то чего сюда припёрся? Что тут забыл?
Певец: Сразу «припёрся». Почему всем так нравится меня оскорблять?
Красавица: Ну, извини, извини. (Неловкая пауза) Слышишь, как воробьи красиво орут, правда?
Певец усмехается.
Певец: Правда – красиво орут!
Красавица: А чего смешного-то?
Певец: Вы очень красивая.
Красавица: Да, над этим конечно стоит посмеяться.
Певец: Да нет же. Вы правда очень красивая. Тут Ваша статуя есть, если б ни она, я б давно уже ушёл отсюда.
Красавица: Ну вот, теперь я ещё и виновата, что он не ушёл!
Певец: Вы опять не поняли. Просто я не хотел покидать её.
Красавица: А, я понимаю. Это что ж, ты из-за меня только? А я-то… Слушай, ты б лучше шёл отсюда скорее.
Певец: А Вы со мной пойдёте?
Красавица: Нет, конечно.
Певец: Тогда я украду Вас.
Красавица: А я не дамся, чтоб меня крали.
Певец: А я Вас вот так возьму (встаёт, берёт её на руки) и унесу.
Красавица: Отпусти, с ума что ли спятил?
Певец: Нет, теперь уж не отпущу. (Целует её в губы)
Красавица: Что, сбрендил совсем? А ну отпусти!
Певец опускает её.
Красавица: Пришёл, ещё и лезет!
Певец: И чего Вам всё не так?
Красавица: Чего?
Певец: А ничего… До свидания.
Красавица: До какого это до свидания?
Певец: Это намёк?
Красавица: Какой? Собрался идти, вот и иди.
Певец: Ладно, если уж с Вами нельзя, попрощаюсь с Вашей статуей – она гораздо ласковее.
Подходит к статуе и целует её в губы.
Красавица: Тоже мне, нашёл что целовать! Тебе надо со Скоморохом вместе кривляться.
Певец: А что? Вас же мне нельзя целовать.
Красавица: Кто сказал?
Певец: Слушайте, хватит выкаблучиваться: или примите, или прогоните.
Красавица: Прогнать? Ну, ладно: пошёл вон!
Певец: Ну, совсем хорошо! А я-то ещё собирался ей песни свои посвящать!
Красавица: Ах да, ты же певец, спой мне что-нибудь.
Певец: Мне пора.
Красавица: Пожа-а-алуйста!
Певец: Надо же, а я думал, Вы таких слов не знаете. О чём Вам спеть? Ладно, не краснейте Вы так, сам знаю. Я, правда, ещё не сочинил ни одной такой песни, но другие барды… что ж, слушайте.
(Поёт):
Я Вас люблю, Я Вас люблю!
На что надеюсь, я не знаю.
Я Вам не нужен, понимаю.
Мне горько, но Я Вас люблю.
Дождём осенним слёзы льют,
И злится ветер заунывный,
И наступает холод зимний.
Чуть слышно, но Я Вас люблю.
Казалось, лёд не растопить,
Любовь навеки позабыта,
И снегом вся душа укрыта.
И перестал я Вас любить.
Но сердца Вашего пожар
Вдруг растопил мои сугробы.
Как средь грозы мы были оба,
Вокруг метался молний жар.
Прошли дожди, сошли снега,
Утихли грозы, сникли молнии,
Вернулись реки в берега,
И мы друг друга с Вами поняли.
Я Вас люблю, Я Вас люблю,
Как солнце с неба льётся золотом,
И как звонит церковный колокол,
Я Вас люблю, Я Вас люблю!
Красавица: Н-нда. Занятно. Мне понравилось… Довольно мило…
Певец: И всё?!
Красавица: Да не умею я хвалить!
Певец: Зато ругаете талантливо.
Красавица: Да перестань ты!
Певец: Ну простите. Так Вы идёте со мной?
Красавица: А их что ли бросить? Ну их: Короля, Тролля, Скомороха?
Певец: А что, они Вам друзья или кто?
Красавица: Да Что им тут делать без меня. Давай возьмём их с собой!
Певец: Конечно! Только согласитесь пойти со мной, и я сделаю всё, как Вы попросите.
Красавица: Тогда идём к ним!
Певец: Сейчас пойдём.
Певец обнимает Красавицу, целует её в губы.

4

Король сидит в тёмной комнате, положив голову на руки. Он уже не в мантии и венце, а в чёрных брюках и рубахе не первой свежести. Входит Тролль. Его трудно узнать: нет длинных волосатых ушей, да и челюсть, будто бы, меньше выдаётся. Он в стареньком сером плаще.
Тролль: Ну, что? Плохо тебе? Я Скомороха позвал, сейчас он придёт. Как же ты так?… Вина, может, выпьешь?
Входит Скоморох. Он одет в безукоризненный фрачный костюм.

• « РУСЬ НЕМЕЦКАЯ
• » ЗА РУЛЁМ