Виктор ЯКОВЛЕВ

Современная притча в двух действиях.

Действующие лица:

АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ

ГЕОРГИЙ ПАВЛОВИЧ

СЕРАФИМ

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА

НЕМОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА

ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ

НЕКИЕ МОЛОДЫЕ ЛЮДИ

Место действия – небольшой старый русский город.
«Вы шли хорошо: кто остановил вас
чтобы вы не покорялись истине?»
Галатам, 5, 7.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ.

Комната в Домоуправлении, именуемая «Диспетчерская». За столом молодая женщина, перед ней немолодой мужчина – АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ.

молодая женщина. Я же вам русским языком объясняю…
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Но я тоже достаточно хорошо говорю по-русски…
молодая женщина. Я понимаю, как вам нелегко, и сочувствую…
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Поймите, пожалуйста, я готов терпеть трудность, но не глупость…
МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Наша демократия совсем молодая и еще только становится на ноги…
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. И сейчас она на четвереньках, хотите вы сказать?
МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. А вы не оскорбляйте.
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Да поймите же вы, пожалуйста, ради Бога…
МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. А вы – не оскорбляйте!
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Да я не оскорбляю.
МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Нет, оскорбляете!
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Да я и не думаю…
МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Нет, думаете!
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Да откуда вы, в конце концов знаете, что я думаю, а что нет!
МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Думаете, если из развитой демократии приехали в неразвитую, можете оскорблять?
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. О, Боже, помоги мне! Не надо плакать, пожалуйста, очень прошу вас…

В дверях появляется НЕМОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА.

НЕМОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Опять? Что стряслось, какая катастрофа? Потолок потек, балкон упал? Или фасон унитаза не устраивает?
МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Горячую воду ему, видите ли, подавай!
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Я только хочу объяснить, что без горячей воды нельзя. Чтобы принять ванну, сделать уборку, чтобы… ну, я не знаю… чашки помыть.
НЕМОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Так, ясно.
МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Я объясняю, что профилактика оборудования, что оборудование – не человек и нуждается в ремонте…
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Но ведь человек главнее оборудования. В конце концов, не человек для оборудования, а оборудование для человека.
НЕМОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Юмор, да?
МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Да поймите же, товарищ…
НЕМОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Стоп! Был бы товарищ – понял бы.
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Да товарищ я! Я как роз очень хочу быть товарищем.
НЕМОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. По счастью.
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Что – по счастью?
НЕМОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Вы – хотите быть товарищем. А нам нужны товарищи по несчастью. (Достает из-под стола электрический чайник.) Вот. Еще не остыл. Все, чем могу помочь. Если даете слово, что больше не придете, забирайте совсем.
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Послушайте, я же не идиот.
НЕМОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Не знаю, не знаю, я не психиатр.
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Я еще не привык к здешним порядкам, но я достаточно грамотный человек и знаю свои права…
НЕМОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. И решили, что имеете право доводить человека до слез? Или в вашей там… Кенгурундии… все так делают?
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Но я не требую ничего сверхъестественного, я прошу лишь о горячей воде и знаю, что имею на это право…
НЕМОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Пошел вон отсюда!

Пауза.

АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Извините. (Уходит.)

Квартира АНДРЕЯ АНДРЕЕВИЧА. Обыкновенная, стандартная, трехкомнатная, пустая.. Только на кухне холодильник, стол и табурет. В большой комнате, кроме импровизированной постели, в беспорядке стоят коробки, ящики разных размеров, в похожей упаковке, с одинаковыми таможенными штампами, некоторые из них раскрыты. На коробках, на полу – везде, где возможно – расставлены соломенные фигурки: животные, люди, домики, сказочные герои. На видном месте – телефон.
Звонок. АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ открывает дверь, на пороге – ПРЕДПРИИМЧИВЫЙ МУЖЧИНА.

МУЖЧИНА. Андрей Андреевич?
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Да. Вы с телефонной станции?
МУЖЧИНА. Я – нет. А что, есть проблемы? Поможем? Позвольте войти?
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Да, пожалуйста, а вы кто?
МУЖЧИНА. Юрий Юрьевич, вот моя визитка, будем знакомы. В обиходя, для своих, так сказать, – Юрьюрич. Как ручеек журчит, да? Юрьюрич.

АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ попытался повторить имя легким свистом.

ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Или как соловушка – кому как. Устраиваетесь? О-о, работы непочатый край! Да и то, практически вся жизнь сначала, а, Андрей Андреевич?
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. В некотором роде…
ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Да у вас тут вернисаж, какая прелесть! Мэйд ин где?
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Это так, увлекался в часы досуга, попросту – от нечего делать.
ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Так это вы все сами! Обаятельно, весьма обаятельно!
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Это травяная соломка, ну и обычная солома, конечно. Клей, немножко лак, естественные цвета. Привез вот, а теперь не очень знаю, зачем.
ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. У вас семья, дети? Когда думаете соединяться, с кем?
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Нет-нет, ни с кем. Жены теперь нет, а дети выросли, уже внуки. Если только в гости, но это потом, не скоро.
ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. (Заглядывая на кухню.) Ага, у вас уже и мебелишка, и холодильничек.
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Да вот, пришлось купить на первое время.
ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. С обстановкой поможем: индивидуальная компоновка, все агрегаты, скидки, само собой. Для иностранца тяжелее всего наш быт, житейские, так сказать, неудобства.
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. И все-таки хотелось бы знать, кого вы представляете.
ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Не беспокойтесь, ничего криминального, всего лишь Союз Предпринимателей, вот моя визитка.
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Спасибо, у меня уже есть.
ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Да? Тем лучше. Оглядеться успели? Понять в общих чертах? Чем намерены заняться, в каком направлении процветать?

Зуммер. ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ достает из кармана телефон.

Извиняюсь. Да… Да, мой хороший… И ты здравствуй… Ну-ну-ну, отдышись и давай кратко по порядку… Да ты что… Да ты что… Да ты… Ой-ой-ой… И штраф? И сколько? А ты им? И сколько? Взяли?.. Ай-ай-ай, ну, теперь, конечно, больше отдашь… А ты как думал, я всегда говорил: хочешь брать – учись давать… Не паникуй, не паникуй, не смертельно. Ох ты, ох ты, вас всех послушать – я бы давно Голливуд купил… Ладно, заеду… Через двадцать минут… Я сказал – значит заеду, всё, жди. (Андрею Андреевичу.) Как дети, глаз да глаз. Трудно, очень трудно начинать новую жизнь, но – сейчас или никогда. Вы согласны?
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Да уж, деваться некуда.
ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Значит, согласны. В таком случае у меня к вам встречное деловое предложение. Как вы насчет СП, совместного, то есть, предприятия? Что-то вроде «Андрей фром Сидней энд компани»?
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. О, боюсь, я вам не подойду, я никогда не был бизнесмен! Я всю жизнь был простой чиновник.
ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Был бы простой – не приехал бы в нашу бедную, многострадальную, подымающуюся с колен Россию. Если имеете встречные предложения – ради Бога, давайте обсуждать. Но вы же понимаете, что в одиночку не справиться, нужны единомышленники.
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Нет-нет, я не гожусь, я даже не представляю, за что нужно… за что можно взяться…
ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Какая разница, было бы намерение! Оформим СП, ООО, кредитик возьмем, инвестора подыщем и – айда! – полный простор, торжество фантазии!
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Да нет, вы, простите, не совсем поняли…
ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Да вот! (Берет со стола соломенную избушку.) Вы же это сами сделали?
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Да, конечно.
ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Это же изумительно, соломенное Фаберже, народный промысел! Может, мы с вами заложим вековую традицию: если есть, к примеру, дымковская игрушка, почему не быть нашей, соломенной? Золотое дно! В городе планируется шикарная программа развития иностранного туризма, а это выход на мировой рынок! Откроем школу, наберете учеников и встанете в один ряд с жостовским подносом, Гжелью, Палехом! Это же лицо нации – тульский самовар, вологодское масло, псковский снеток и – наша соломенная рапсодия! А вы говорите, нечем заняться, – смешно! Завтра же, или нет – сегодня! – привезу вам отличной соломы, прямо с поля. Минуту! (Достает телефон, набирает номер) Жанночка, займись срочно: нужна солома. Узнай, где есть, и не спутай с сеном… да нет, наша, простая, янтарная, душистая русская солома… Нет, машину много, для начала пару снопов… Ну значит, одну копну… Да… Да, еду, можешь ставить кофе… Сказал еду – значит еду, через пятнадцать минут, все, жди.
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Юрий, Юрьевич, простите великодушно, может быть, вы посоветуете, куда обратиться с вопросом о телефоне? Я уже боюсь куда-нибудь ходить. Больше всего я хотел, что в моем доме будет телефон, не карманный, а настоящий, домашний. Я мало знаком с вашей системой выполнения заказов, мне сказали, что подключат сразу, как оплачу стоимость, но прошло уже четыре дня, а никто не приходит, и я не могу понять причину задержки, а все мои вопросы вызывают непонятное раздражение…
ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Ах, Андрей, Андреевич, мне бы ваши… гамаши…
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Что? Я что-то не так…
ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Запомните раз и навсегда: главное в нашей системе – отсутствие системы. Начнете усваивать – жить станет легче. А главное – интереснее, интереснее станет жить, Андрей Андреевич! (Набирает номер.)
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Дело в том, что я телеграфировал детям, что скоро в даме будет телефон, и теперь они, конечно, в большом волнении…
ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ (в телефон). Людмилочка, здравствуй, радость моя… Юрьюрич, да… Как дела, как тонус?.. Ох, доберусь я до тебя… Ой, не буди во мне зверя, я ведь не всегда только обещаю… Ну ладно, ладно, соедини меня с твоим… А где?.. А зачем?.. А когда?.. Ну и я через пятнадцать, вопросик есть… Ошибаешься, радость моя, не когда мне, а когда людям надо, хорошим, между прочим, людям. Все, жди. (Андрею Андреевичу.) Не волнуйтесь, Андрей Андреевич, сейчас буду у начальника ГТС, за исполнением проследят.
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ. Благодарю вас, сердечно благодарю!
ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Благодарить будете, когда двинем наше соломенное начинание. С производством советую не тянуть. Бумаги я подготовлю, солома за мной, если что – я тут как тут. До новых встреч. Вы – молодец!
(Уходит)

• « Воскресение
• » А. – ЭТО ДРУГАЯ