И. Луз?р! Ты — сбитый летчик, понял! Бездарность! Даже в каких-то левых театрах не смог удержаться. Давай, озвучивай свои компьютерные игры! «Озвучено профессионалами»… Самозванец! Чего ты переполошился-то? Боишься, что халява уплывет, если я еще с кем-то познакомлюсь? Да? Не боись, поставлю бутылку! Все вы — халявщики, сидите на нашей шее. Люди искусства! Шантрапа! Только и ищите, как присосаться к какой-нибудь соске пожирнее… Да, я мент. И горжусь этим, понял! Меня настоящие ребята окружают, понял. И я вот выезжаю с ними на задание и знаю, что любой из них, если нужно будет, ради меня жизнью будет рисковать. И я ради любого из них буду рисковать, понял?.. Это тебе не на сцене кривляться, как пидор! Да чего ты вообще можешь понимать? Тебе лишь бы глаза залить! Козел! Мы-то пьем с ребятами, потому что мы имеем на это право. Когда ты посмотрел смерти в глаза, ты имеешь право расслабиться после этого. И на свои, между прочим, а не на халяву! Чего смотришь!? Боишься, что ли, что завтра не на что опохмелиться будет? Так я могу помочь. (Достает из кармана несколько смятых купюр, выбирает одну сторублевку, протягивает ее Э.) Бери-бери, чего ты. Раньше, вроде, не стеснялся. Бери, не бойся!
Пауза. Э. уходит. И. некоторое время стоит с купюрой в вытянутой руке. Потом — затемнение.

13.
Э. один.
Э. Вообще-то, конечно, он меня сильнее обидел. Я-то что? Ничего такого и не сказал… Да нет, спьяну это все, понятное дело. Не нужно было джин-тоник на водку класть… Подумаешь тоже, кто-то там чего-то сказал, кто-то засмеялся… Может, она вообще над чем-то другим смеялась. Легче надо относиться ко всему, правда ведь?.. Не знаю, чем там у них все тогда закончилось. Туда ж теперь не позвонишь, не узнаешь. Ну и с ним тоже — тишина. Несколько дней уж прошло, а я все чувствовал какую-то свою вину. А за что, собственно, если так руку на сердце положить. Но так часто ведь бывает: мы ощущаем вину за то, что не совершали. Правда ведь?.. В общем, прошло недели две, нет, чуть поменьше, и я все-таки решил позвонить. Ну и все, собственно. Сейчас вот мы поговорим, и все закончится. Вы можете быть свободны. Спасибо, что высидели. Не знаю уж, чего вы почерпнули из всего этого… Боюсь… Ну ладно, все, в общем, звоню. Звоню. (Уходит.)

13а.
Через секунду Э. возвращается с телефонной трубкой, прижатой к уху, в руках. Из противоположной кулисы выходит И. в аналогичной позе.
Э. Алло. Здорово.
И. А, привет.
Э. Как сам-то?
И. Нормально все.
Пауза.
Э. Слушай, какая-то дурацкая ситуация тогда произошла. Ты, это, извини, если что…
И. Проехали…
Э. Что?
И. Проехали, говорю. Ты тоже, там, не бери в голову это…
Э. Да ладно, все, забыли. (Пауза.) Слушай, может повидаемся сегодня? Посидим? Ты как вообще?
И. Да нет, сегодня не получится. У меня ж семья сейчас в городе.
Э. Что?
И. Семья, говорю, вернулась.
Э. Так давай с семьей. Приезжайте!
И. Да нет. Другие планы тут разные…
Э. А завтра что делаете?
И. Нет, завтра тут тоже дела.
Э. Ну, может, на следующей неделе?
И. Не знаю. Вряд ли, вообще…
Э. Что? Говори погромче, плохо слышно.
И. Навряд ли, говорю.
Э. А… Ну, позвони тогда, если что. Я в Москве пока.
И. Угу. Ну, пока, что ли?
Э. Давай, счастливо.
Неподвижно стоят с трубками в руках. Довольно долго. Потом все-таки наступает затемнение и

К о н е ц.

Июль 2002 г.
Москва-Евсеево-Москва

• « ПОЛЕТЫ В ПАРАЛЛЕЛЬНЫХ МИРАХ
• » Уксус и К