В гостиную входят Мария и Тито Мерелли. Мария – женщина типа Софи Лорен: полногрудая, горделивая, легко возбудимая. Тито – импозантный мужчина, добродушный и общительный, если только он в духе и не страдает несварением желудка, либо по какой-то другой причине, не выводящей его из равновесия. В данный момент он явно не в духе. Оба говорят с итальянским акцентом, что вполне естественно.) Друзья мои, вот ваш номер.
МАРИЯ. Вот и хорошо. (Швыряет меховую накидку в Макса.)
СОНДЕРС (после короткой паузы). Надеюсь, вам здесь понравится. Уважаемые сеньора Мерелли и синьор Мерелли, разрешите представить вам моего помощника Макса. И хотя, синьора Мерелли, мы не ждали вас, ваш приезд очень приятный для нас сюрприз. Ну а самого синьора Мерелли представлять нет никакой нужды.
МАРИЯ. Ciao!
ТИТО (подавая шляпу и пальто Максу). Привет, туалет.
МАКС (после короткой паузы). Вообще-то я Макс.
СОНДЕРС (укоризненно). Макс.
ТИТО. Туалет!
МАКС (передергивая плечами). Ну, раз ему так нравится… пусть называет меня…
МАРИЯ. Моему мужу нужен туалет. Его сейчас вырвет.
(Мегги выглядывает из ванной. Затем подходит на цыпочках к двери гостиной и слушает.)
СОНДЕРС. А, туалет. Ну конечно. Сюда, пожалуйста.
ТИТО. Grazie.
(Тито и Сондерс направляются к двери спальни.)
МАКС (Марии). А, туалет. Мы неправильно вас поняли, обычно мы говорим… СТОЙТЕ!!! (Мегги ни жива ни мертва. Сондерс и Тито застывают на месте.) Туалет там… там, там в коридоре. Он… намного, намного удобней. И чище.
СОНДЕРС. Макс, ты случайно не того?
МАКС. Я-то? Ну что вы. Просто… в коридоре туалет, ну слов нет. Потрясающий.
СОНДЕРС. Макс, в номере прекрасный туалет.
МАКС. Нет-нет. Поверьте мне.
ТИТО. Туалет!
СОНДЕРС. Сюда, пожалуйста. Извините, ради бога…
(Сондерс проводит Тито в спальню – и в этот момент… Мегги успевает спрятаться в стенном шкафу и закрыть за собой дверь.)
ТИТО. Grazie.
МАРИЯ (Максу). Прошу прощения за своего мужа. (Громко.) Он же круглый дурак!
ТИТО. ЗАТКНИСЬ!
МАРИЯ. САМ ЗАТКНИСЬ! (Тито входит в ванную, хлопая дверью. Озадаченный Сондерс смотрит на дверь ванной и прислушивается. Макс, разговаривая с Марией, тоже смотрит на дверь ванной. Вид у него смущенный. Мария Максу.) Обжирается как свинья. В поезде ел, и много. Прибыли на вокзал, опять есть требует. А всего час прошел. Я ему: «Хватит обжираться. Будешь плохо себя чувствовать и настроение испортится». Ну просто свинья. Две тарелки съедает как минимум. И все зачем? С какой целью?! Хочет иметь груди, как у женщины.
МАКС. Груди?
МАРИЯ. Ему нужны груди. Разве это нормально? Что скажете, а?
МАКС. Ну, это – это – это, я б сказал необычно.
СОНДЕРС (возвращаясь в гостиную, весело). Необычно что, Макс?
МАКС. Господин Мерелли, судя по всему, …хочет иметь груди, как у женщины.
СОНДЕРС. Ну… (в полной растерянности) …это поразительно.
МАРИЯ. Официантка наклоняется над столом и говорит: «Ну что, повторить?» Он упирается взглядом в ее грудь и выдает: «Ну, конечно, о чем разговор». Но ведь он уже сыт! Груди ему нужны, и чтобы побольше.
МАКС. Вот это да.
СОНДЕРС. Понятно.
(Раздается стук в дверь.)
МАКС. Извините.
СОНДЕРС. Это его здоровью не повредит? Я хочу сказать –
МАРИЯ. А, сто лет проживет, уж поверьте мне.
(Макс открывает дверь и…
Посыльный вкатывает большой квадратный чемодан, в руках у него обычный чемодан и дамская сумочка. Войдя в номер, начинает громко петь. Звучит ария из «Севильского цирюльника».)
ПОСЫЛЬНЫЙ (поет).
Largo al factotum
della citta, largo!
La ran la, la ran la,
la ran la, la!
СОНДЕРС. Заткнись!
ПОСЫЛЬНЫЙ. Мое пение кому-то не нравится. (Максу.) Где он?
МАКС. В ванной.
СОНДЕРС. Макс!
МАКС. Извините.
СОНДЕРС. Багаж в спальню, спасибо. А петь можете у себя дома, когда ванну принимаете.
ПОСЫЛЬНЫЙ. Слушаюсь, сэр!
(Макс проводит его в спальню.)
СОНДЕРС (Марии). Прошу прощения за его выходку. Манеры у этой публики оставляют желать лучшего.
ПОСЫЛЬНЫЙ. Особенно у вас.
МАРИЯ. Да бросьте вы. Подумаешь дел. Я с этим сталкиваюсь по десять раз в день. Звонит телефон. Я снимаю трубку. И что я слышу: арию из «Паяцев». Прихожу я к своему мяснику, он ощипывает цыпленка и поет мне что-то из «Кармен».
СОНДЕРС. Больше этого не повторится, даю слово.
(Посыльный подходит к двери ванной, опускается на одно колено и выдает со всей мочи)
ПОСЫЛЬНЫЙ (поет). Presto a bottega, che
l’alba e gia, presto!
La ran la. La ran la.
la ran la, la!
СОНДЕРС. МАКС!!
(Звонит телефон.)
МАКС (Посыльному). Эй, хватит! Перестань! Это моя работа, понял?
СОНДЕРС (Марии). Извините. (Берет трубку.) Да?
(В это время Макс кладет на кровать меховую накидку Марии, пальто и шляпу Тито. Беспокоясь за Мегги, Макс открывает дверь спальни, ведущей в коридор, и выходит в коридор. Он решает, что она ушла.
Сондерс в трубку.) Джулия, привет… Да, он… Да! Он уже в номере! (Марии.) Госпожа Леверетт. Старинная подруга. Председатель Оперной Гильдии. (В трубку, польстить Марии.) Очаровательная пара. Просто нет слов… Его жена Мария просто чудо. Здорово, правда? Хм?.. Ну, конечно, я понимаю. Постараемся привезти его в театр как можно быстрее.
(В это время Посыльный открывает дверь стенного шкафа и возвращается к кровати. Мегги протягивает руку и закрывает дверь. Посыльный берет пальто, шляпу, меховую накидку и возвращается к стенному шкафу. Дверь закрыта. У Посыльного удивленный вид. Снова открывает дверь и обнаруживает Мегги. Не говоря ни слова, подает ей пальто и накидку, надевает ей на голову шляпу и закрывает дверь. Немая сцена.
Находящийся в коридоре Макс ничего этого не видит. Посыльный возвращается в гостиную, вслед за ним входит Макс и закрывает за собой дверь.
Сондерс в трубку.) Джулия, не буду терять ни секунды! Потерпи немного… Нет, он в прекрасной форме… Джулия, в прекраснейшей!.. Да!
(Пока он разговаривает с Джулией, подает знак Посыльному, чтобы тот подошел к нему. Дает ему чаевые.)
ПОСЫЛЬНЫЙ (глядя на мелочь). Да он издевается.
СОНДЕРС. ВОН! НЕМЕДЛЕННО!
ПОСЫЛЬНЫЙ. Как трогательно.
СОНДЕРС (в трубку). Извини, Джулия. У нас тут посыльный, настоящий грубиян, да к тому же безмозглый.
ПОСЫЛЬНЫЙ. А это уже оскорбление.
СОНДЕРС (в трубку). Позже поговорим. (Кладет трубку.) По-моему, вы должны извиниться перед синьорой.
ПОСЫЛЬНЫЙ. Вы так считаете?
СОНДЕРС. Да, я так считаю.
ПОСЫЛЬНЫЙ. Замечательно. (Марии.) Mia signora mi dispiace. Non volevo disturbaria. Se l’ho offesa chedo scusa, chiedo scusa. (Уважаемая госпожа, извините меня. Я совсем не хотел побеспокоить вас. Если я вас обидел, искренне прошу прощения.)
МАРИЯ. Non e niente, l’assicuro. (Вы меня ничуть не обидели, уверяю вас.)
ПОСЫЛЬНЫЙ. Grazie, la saluto.
МАРИЯ. Ciao.
(Посыльный бросает взгляд на Сондерса, затем выходит в коридор, закрывая за собой дверь.)
СОНДЕРС. Вот такое теперь обслуживание, деваться некуда.
(В это время из ванной появляется Тито с вазой в руках, вид у него озадаченный. Ставит ее на бюро и делает глубокий вдох, чтобы прийти в норму. Самочувствие у него явно неважное. Тихонько, чтобы не услышала Мария, открывает ее сумочку и достает пузырек с таблетками. Высыпает две таблетки на ладонь и глотает их, пузырек кладет обратно.)
МАКС. Надеюсь, господин Мерелли пришел в себя.
МАРИЯ. Пф! Груди его интересуют, больше ничего. Но счета-то он оплачивает, так что мое дело сторона.
СОНДЕРС. Но эта склонность не влияет на его голос, я надеюсь. Он сможет петь в будущем?
МАРИЯ. В вашей опере женщины поют?
СОНДЕРС. Женщины? Ну конечно.
МАРИЯ. И сколько их?
СОНДЕРС. Сейчас, минуточку… Дездемона, Эмилия, хор. Всего четырнадцать.
МАРИЯ. Он своего шанса не упустит, уж поверьте. И знаете почему? А? Потому что у него… (ощупывает себя)… э-э-э… выскочило из головы. Слово, начинается на букву «ч».
СОНДЕРС. «Ч»?
МАКС. Честь?
СОНДЕРС. Честолюбие?
МАРИЯ. Это у всех мужчин присутствует. Сначала его мало, потом становится много. И тут начинаются неприятности.
СОНДЕРС. Чванство?
МАКС. Чревоугодие?
СОНДЕРС. Член?
МАКС. Чуткость?
МАРИЯ. Чувство! Перерастающее в страсть чувство!
(В гостиную входит Тито.)
МАКС. О, господин Мерелли.
СОНДЕРС. Как вы?
ТИТО. Я? В лучшем виде. Perfetto.
МАРИЯ (насмешливым тоном). Ого-го!
ТИТО. Все о’кей-докей. Чувствую себя, как новенькая стодолларовая бумажка.
МАРИЯ. Да вы посмотрите на него! Краше в гроб кладут!
ТИТО. Чувствую себя превосходно.
МАРИЯ. Врешь ты все!
ТИТО. Заткнись!
МАРИЯ. Пф!
(В это время Мегги осторожно выходит из стенного шкафа и оглядывается. Путь свободен и с нее хватило. Она уходит. Быстро направляется к ведущей в коридор двери, но она оказывается запертой. Вся напрягшись, пытается открыть ее, но все бесполезно.)
ТИТО. Желудок что-то не очень. Но это чепуха. Все хорошо у меня. А через пять минут будет еще лучше.
СОНДЕРС. Лучше?
МАРИЯ. А, кстати. Надо таблетки принять. (Она встает.)
ТИТО (в привычной манере). Не буду я их принимать.
МАРИЯ. Будешь, как миленький!
ТИТО. Не буду!! (Максу и Сондерсу.) Я певец. Ясно? Мое тело – это мой инструмент. Оно свято. Как у спортсмена.
МАРИЯ. Свято-свято, все равно в могилу закопают. (Подходит к двери и собирается открыть ее. Мегги застывает на месте.)
ТИТО. Ни за что!! Я – Мерелли! И Мерелли говорит нет!
МАРИЯ. Что такое? У тебя там девчонка, что ли?
ТИТО. Ну да. Само собой. Девчонка. На самом деле даже две. И обе голые. (Мегги слышит все это. Оглядывается.) Иди! Смотри!
МАРИЯ. Придет день, и ты проснешься в своей постели не тенором, а сопрано.
(В это время Мегги в панике буквально лезет на стенку, пытаясь открыть дверь.)
ТИТО (Максу). Ревность. Скажете, нет? Ревность! Это ужасно.
МАРИЯ (вступая в перепалку). Он меня до инфаркта доведет.
ТИТО (не уступая). Она же сумасшедшая.
МАРИЯ (в том же духе). Дурак дураком. Пустая голова.
ТИТО (не уступая). Ревность, сплошная, сплошная ревность –
МАРИЯ. ЗАТКНИСЬ!
ТИТО. САМА ЗАТКНИСЬ!!
(Мария с шумом открывает дверь… Мегги едва успевает спрятаться в стенном шкафу. Мария успокаивается, затем укладывается на кровать и листает журнал «Вог».)
СОНДЕРС. Ну и дела.
МАКС. Ну и дела.

• « Аэродром подскока
• » No Smoking